Erich Maria Remarque
... цитаты из романов "Три товарища" (Drei Kameraden), "Триумфальная арка" (Arc de Triomphe), "Жизнь взаймы" (Geborgtes Leben), "Тени в раю" (Schatten im Paradies).
У Ремарка огромное количество великолепных и мудрых высказываний... И его, лично мне, хочется цитиривать снова и снова...
"… самая тяжёлая болезь мира – мышление! Она неизлечима."
"И когда мне становится очень тоскливо, и я уже ничего больше не понимаю, тогда я говорю себе, что уж лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, то захочется умереть."
" До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведёт к хорошему концу."
«Пути назад в любви нет. Никогда нельзя начать сначала: то, что происходит, остаётся в крови... Любовь, так же как и время, необратима. И ни жертвы, ни готовность ко всему, ни добрая воля - ничто не может помочь, таков мрачный и безжалостный закон любви.»
«Кто хочет удержать - тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить - того стараются удержать.»
«Любовь - не зеркальный пруд, в который можно вечно глядеться. У неё есть приливы и отливы. И обломки кораблей, потерпевших крушение, и затонувшие города, и осьминоги, и бури, и ящики с золотом, и жемчужины... Но жемчужины - те лежат совсем глубоко.»
«Любовь — это жертвенность. Часто и эгоизм называют любовью. Только тот, кто по доброй воле может отказаться от любимого ради его счастья, действительно любит всей душой.»
"В жизни мы платим за всё двойной и тройной ценой. Зачем же ещё покорность? Бороться, бороться – вот единственное, что оставалось в этой свалке, в которой в конечном счёте так или иначе будешь побеждён. Бороться за то немногое, что тебе дорого. А покориться можно и в 70 лет."
"Меланхоликом становишься, когда размышляешь о жизни, а циником - когда видишь, что делает из нее большинство людей."
«Забыть... Какое слово! В нем и ужас, и утешение, и призрачность.»
"Только не принимать ничего близко к сердцу. Ведь то, что примешь, хочешь удержать. А удержать нельзя ничего."
"Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. … Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становится скучно. А другой остаётся ни с чем. Застынет и чего-то ждёт… Ждёт, как безумный…"
"Такт – это неписаное соглашение не замечать чужих ошибок и не заниматься их исправлением. То есть жалкий компромисс."
"Самое страшное, братья, это – время. Время. Мгновение, которое мы переживаем и которым всё-таки никогда не владеем."
"Настоящий идеалист стремится к деньгам. Деньги – это свобода. А свобода – жизнь."
"Жалость самый бесполезный предмет на свете. Она обратная сторона злорадства, да будет вам известно."
Мы слишком любим самих себя. Эгоизм считается плохим качеством. Никто не хочет прослыть эгоистом, но каждый – законченный эгоист! Мы очень дорожим своим «я»! Каждый стремится найти свою мелодию, свой тон, свое звучание. Все идут разными путями, а нужно пройти через многих людей, прежде чем найдешь путь к самому себе, и нет пути труднее этого. Ведь надо сбросить с себя груз тщеславия, завышенной самооценки и самомнения, а это процесс болезненный. От Я к Ты – великий путь человечества. Может, мы никогда и не сумеем свершить этот путь, а все же – и тем не менее! – стремимся. От Я к Ты, к великому Ты! И потом уже – от Ты к Все! Путь обращения в чувство – к великому Оно! Человечество! Что значат названия? Звук пустой! Чувство – это все! Чувство без слов и образов… Глубокий покой…
Счастье - самая неопределенная и дорогостоящая вещь на свете.
Только мечта помогает нам примириться с действительностью.
Мне казалось, что женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.
Она же гонится за жизнью, только за жизнью, она как безумная охотится за ней, словно жизнь - это белый олень или сказочный единорог. Она так отдается погоне, что ее азарт заражает других. Она не знает ни удержу, ни оглядки. С ней чувствуешь себя то старым и потрепанным, то совершеннейшим ребенком. И тогда из глубин забытых лет вдруг выплывают чьи-то лица, воскресают былые мечты и тени старых грез, а потом внезапно, подобно вспышке молнии в сумерках, появляется давно забытое ощущение неповторимости жизни.
Вторая ночь.Она опасна.Прелести новизны уже нет,а прелести доверия ещё нет.
-А я очень неважный товарищ, Робби.
-Надеюсь. Мне и не нужна женщина в роли товарища. Мне нужна возлюбленная.
-Я и не возлюбленная, - пробормотала она.
-Так кто же ты?
-Не половинка и не целое. так... фрагмент.
-А это самое лучшее. Возбуждает фантазию. Таких женщин любят вечно. Законченные женщины быстро надоедают. совершенные тоже. А фрагменты - никогда.
Ты не останешься со мной. Нельзя запереть ветер. И воду нельзя. А если это сделать, они застоятся. Застоявшийся ветер становится спертым воздухом. Ты не создана, чтобы любить кого-то одного.
Мы идём обратно. Она опирается на меня.
- Не покидай меня никогда.
- Я тебя никогда не покину.
- Никогда, - повторяет она. - Никогда - какое короткое время.
Иногда человек теряет мужество, - сказала Наташа. - А иной раз кажется, что к разочарованиям можно привыкнуть. Но это не так. С каждым разом они причиняют все большую боль. Такую боль, что становится жутко. Кажется, будто с каждым разом ожоги все сильнее. И с каждым разом боль проходит все медленнее. - Она подперла голову рукой. - Не хочу больше обжигаться.
Если хочешь что-либо сделать, никогда не спрашивай о последствиях. Иначе так ничего и не сделаешь.
Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки.
С женщиной невозможно ссориться. В худшем случае можно злиться на нее.
Когда тебя кладут на обе лопатки, ты готов начать жить заново, но стоит вздохнуть легче, и все клятвы забыты!
Почему, собственно, мы проявляем гораздо больший интерес к несчасть своих ближних, нежели к счастью? Значит ли это, что человек - завистливая скотина?
Меланхоликом становишься, когда размышляешь о жизни, а циником - огда видищь, что делает из нее большинство людей.
Забыть... Какое слово! В нем и ужас, и утешение, и обман! Кто бы мог жить, не забывая? Но кто способен забыть все, о чем не хочется помнить? Шлак воспоминаний, разрывающий сердце. Свободен лишь тот, кто утратил все, ради чего стоит жить.
Мы не умираем. Умирает время. Проклятое время. Оно умирает непрерывно. А мы живем. Мы неизменно живем. Когда ты просыпаешься, на дворе весна, когда засыпаешь - осень, а между ними тысячи раз мелькают зима и лето, и, если мы любим друг друга, мы вечны и бессмертны, как биение сердца, или дождь, или ветер, - и это очень много. Мы выгадываем дни, любимая моя, и теряем годы. Но кому какое дело, кого это тревожит? Мгновение радости - вот жизнь! Лишь оно ближе всего к вечности. Твои глаза мерцают, звездная пыль струится сквозь бесконечность, боги дряхлеют, но твои губы юны. Между ними трепещет загадка - Ты и Я, Зов и Отклик, рожденные вечерними сумерками, восторгами всех, кто любил...
Даже дураки - и те не всегда веселы.
Наша эпоха - эпоха кривых зеркал.
Рядом со мной сидела женщина с надломленным голосом и что-то говорила. Ей нужен был партнер на одну ночь, какой-то кусочек чужой жизни. Это подстегнуло бы ее, помогло бы забыться, забыть мучительно ясную правду о том, что никогда ничто не остается, ни "я", ни "ты", и уж меньше всего "мы". Не искала ли она в сущности того же, что и я? Спутника, чтобы забыть одиночество жизни, товарища, чтобы как-то преодолеть бессмысленность бытия?
Пошлые законы человеческого естества не принимаются здесь в расчет. Все обязаны быть молодыми. А если молодость ушла, ее возвращают искусственным путем. Внесите это наблюдение в вашу главу о нереальном мире.
Легкий рокот пробежал по трибунам. Лилиан заметила, как изменились лица людей. Они вдруг почувствовали облегчение: кому-то удалось спастись, кто-то проявил мужество, не дал себя сломить, едет дальше. И каждый из зрителей ощутил в себе мужество, словно он сам сидел за рулем в машине Клерфэ. В течение нескольких минут вертлявый жиголо казался себе героем, а изнеженный дамский угодник ощущал себя храбрецом, презирающим смерть. И секс - спутник любой опасности, при которой сам человек не испытывает опасности - гнал адреналин в кровь этих людей. Вот ради чего они платили деньги за входные билеты.
...Ты считаешь, что я бросаю на ветер свои деньги, а я считаю, что ты бросаешь на ветер свою жизнь. Пусть каждый останется при своем мнении.
Дисциплинированность - похвальное качество, - сказал Клерфэ. - Но иногда на ней можно споткнуться.
Одиночество опасно! Человек, который постоянно скрывается, предпочитает быть на людях. Толпа делает его безымянным. Он перестает привлекать к себе внимание.
Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя.
Все, что можно уладить с помощью денег, обходится дешево.
Свободен лишь тот, кто потерял все, ради чего стоит жить.
Ведь все это одни слова. Ими жонглируешь, когда не хватает сил идти дальше; потом их снова забываешь.
Уж лучше плыть по течению, не растрачивая сил, ведь они - единственное, что невозможно восстановить. Выстоять! Продержаться до тех пор, пока снова не появится цель. И чем меньше истратишь сил, тем лучше, - пусть они останутся про запас.
Сегодня ты была в гостях у буржуа, для которых жизнь - это кухня, салон и спальня, где уж им понять, что жизнь - это
парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в
любой момент она может перевернуться.
- Некоторые люди уходят слишком поздно, а некоторые - слишком рано, - заявил он, - надо уходить вовремя... так сказал Заратустра.
...я снова вступаю в лабиринт эмоций, где властвуют миражи и где разум отступает на задний план.
Человек не подозревает, как много он способен забыть. Это и великое благо, и страшное зло.
"Останься со мной, существо из другого мира! Не покидай меня раньше, чем я покину тебя! Да будет благословенна твоя сущность - воплощение необузданности и покоя!"
– Я счастлива и хочу, чтобы ты тоже был счастлив. Я безмерно счастлива. Ты, и только ты у меня в мыслях, когда я просыпаюсь и когда засыпаю. Другого я ничего не знаю. Я думаю о нас обоих, и в голове у меня словно серебряные колокольчики звенят… А иной раз – будто скрипка играет… Улицы полны нами, словно музыкой… Иногда в эту музыку врываются людские голоса, перед глазами проносится картина, словно кадр из фильма… Но музыка звучит… Звучит постоянно…
Всякая любовь хочет быть вечной, в этом и состоит ее вечная мука.
- Я думаю о том, - сказала Лилиан медленно, - что все на свете содержит в себе противоположность; ничто не может существовать без своей противоположности, как свет без тени, как правда без лжи, как иллюзия без реальности, - все эти понятия не только связаны друг с другом, но и неотделимы друг от друга...
- Как жизнь и смерть?
— Жоан, любовь — не зеркальный пруд, в который можно вечно глядеться. У нее есть приливы и отливы. И обломки кораблей, потерпевших крушение, и затонувшие города, и осьминоги, и бури, и ящики с золотом, и жемчужины... Но жемчужины — те лежат совсем глубоко.
Ты выглядишь, как все мечты мужчины, как все его мечты и еще одна, о которой он и не подозревал.
– За кого ты меня принимаешь, Жоан? – сказал он. – Посмотри лучше в окно, на небе сплошь – багрянец, золото и синева… Разве солнце спрашивает, какая вчера была погода? Идет ли война в Китае или Испании? Сколько тысяч людей родилось и умерло в эту минуту? Солнце восходит – и все тут. А ты хочешь, чтобы я спрашивал! Твои плечи, как бронза, под его лучами, а я еще должен о чем-то тебя спрашивать? В красном свете зари твои глаза, как море древних греков, фиолетовое и виноцветное, а я должен интересоваться бог весть чем? Ты со мной, а я, как глупец, должен ворошить увядшие листья прошлого? За кого ты меня принимаешь, Жоан?
Любить - это когда хочешь с кем-то состариться.
...Любовь без страха и без трудностей.
- Такой не бывает.
- Нет, бывает. Это составная часть той единственной любви, которая вообще имеет смысл, - любви к самому себе.
Только не принимать ничего близко к сердцу, - говорил Кестер. - Ведь то, что примешь, хочешь удержать. А удержать нельзя ничего.
Кто хочет удержать - тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить - того стараются удержать.
Не всегда поступаешь правильно, сын мой. Даже если сом сознаешь. Но именно в этом иногда заключается прелесть жизни.
Мужчина, – продолжал я, – становится корыстолюбивым только из-за капризов женщин. Не будь женщин, не было бы и денег, и мужчины были бы племенем героев. В окопах мы жили без женщин, и не было так уж важно, у кого и где имелась какая-то собственность. Важно было одно: какой ты солдат. Я не ратую за прелести окопной жизни, – просто хочу осветить проблему любви с правильных позиций. Она пробуждает в мужчине самые худшие инстинкты – страсть к обладанию, к общественному положению, к заработкам, к покою. Недаром диктаторы любят, чтобы их соратники были женаты, – так они менее опасны. И недаром католические священники не имеют жен, – иначе они не были бы такими отважными миссионерами.
Каждый мужчина имеет какие-нибудь достоинства, только нужно ему на них указать.
Только тот, кто не раз оставался один знает счастье встреч с любимой. Все остальное только ослабляет напряжение и тайну любви.
Всегда надо жить так, как будто прощаешься навеки.
...никогда, никогда и еще раз никогда ты не окажешься смешным в глазах женщины, если сделаешь что-то ради нее. Пусть это даже будет самым дурацким фарсом. Делай все, что хочешь, - стой на голове, неси околесицу, хвастай, как павлин, пой под ее окном. Не делай лишь одного - не будь с ней рассудочным.
*
Но эти мысли набегали и уносились как ветер, они не порождали ни слез, ни отчаяния, ибо я твердо знал: возврата быть не может, ничто не стоит на месте: ни ты сам,ни тот кто рядом с тобой. Все, что от этого остается в конце концов, - это редкие вечера, полные грусти, - грусти, которую чувствует каждый человек, ибо все преходящее, а он единственное существо на земле, которое это знает, как знает то, что в этом - его утешение. Хотя и не понимает этого.
...А быть может, во всем виновата осень; я ощущаю ее куда сильнее, чем ты. Осенью рвутся пакты и все становится недействительным. И человек хочет... Да, чего же он хочет?
- Любви...
- Да, любви, которая остается.
- Любви у горящего камина, при свете лампы, под вой ночного ветра и шелест опадающих листьев, любви, при которой - ты уверена - тебе не грозят никакие потери...
Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?